Форум » Архив » Фан-фики 6 » Ответить
Фан-фики 6
Caroll: продолжаем=)
Ответов - 76, стр:
1 2 3 4 All
Франция: Alexandra Классно! Впрочем, как всегда! Спасибо
Alexandra: Франция спасибо!!! Полина проснулась от сильных толчков. «Землетрясение!» -мелькнула страшная мысль. Она открыла глаза и увидела Юлю, склонившуюся над ней. -Да ты с ума сошла, я только уснула! – возмутилась Полина. -Утро красное пропело! Сама же просила разбудить, у тебя там что то в училище срочное.. Магическое слово мигом подняло Полину. Она вскочила и забегала по комнате. -Я пошла готовить тосты и кофе, Инна дрыхнит, пусть спит, ей то некуда спешить. -Юль, только давай быстрее, нужно успеть на работу минут за десять до уроков. -И так из за тебя за ранее встала... -Ты чудо,- услышала Юля голос подруги. -Только это все как то редко замечают. -Все с сегодняшнего дня, каждый день тебе буду напоминать..Юля, слышишь? Ты чудо! -Каждый день не надо..Не так радостно будет, что тебя так ценят,-сказала Юля и уже в зале,- Поешь чуть-чуть. Юля протянула тост и чашку кофе. -Ага, -Полина два раза откусила, выпида глоток кофе и поставила чашку,- Спасибо. Все бегу одеваться. Через несколько минут они уже спешила на работу. -Как там Максим? -Макс..им, -запнулась Полина и быстро выговорила,- нормально. -Понятно...ты мне давно уже не рассказывала о своих «приключениях». Юлька всегда все называла своими словами. -Рассказывать не чего. -Прям так и не чего.. -Да..а сама..Везде с Сашей раскатывает, а нам не слово. -Ты стрелки то не переводи, Саша – Он особенный. -В каком смысле? -Редкий экземпляр. Таких сразу выкидывают на улицу. Подруги засмеялись. -Я серьезно, -сказала Полина. -Незнаю. Раньше думала присмотрюсь, теперь уже как бы поздно.. -И? -Время покажет. -Он тебе хоть нравиться? -Очень.. Полина посмотрела на подругу, Юля нахмурилась. -Ну не смортри ты на меня так. Сама знаю, что дура. -Ну почему. Сорее дуреха. Они улыбнулись сразу вместе. -Ну пока! , - дороги подруг расходились в разные стороны,- Созвонимся! -Ок!- Полина махнула ей рукой и быстрым шагом направилась в училище. Третий взвод уже ждал Полину Сергеевну возле зала. Почему назначили именно третий взвод, никто не знал. Так просто совпадение, сорее всего потому что Мэр города помог этому мероприятию, а сын его находился в 3 Взводе. Проходящие суворовцы смотрели на них завистиливо, вот уж кому повезло, ни уроков, ни домашнего задания, лафа..Леха с Сашей махали счасливо суворовцам из других взводов. -Ну чего приостановились, -сказал им Трофим, -идите дальше у вас первый урок Русский – Сочинение. Вам нужно еще подготовиться. Пацаны громко смеялись, увидя какую реакцию произвели слова Трофима на других, не заметив, как к ним подошел Палочка. -Так.. так. Ничего страшно сочинения и вас подождет. Другой день тоже будет, - и не смотря на третий взвод двинулся дальше. -Другой день, так другой. Самое главное не сегодня, -сказал Сухой. -Да..повезло нам, что у нас в взводе сын мэра,- сказал Трофим. Макс покасился на него. -Да? Интерессно, когда услышишь, что мы зал будет оформлять до следующего утра, тоже скажешь что повезло..Завтра 9 Мая, пока не оформим, нас оттуда никто не выпустит. -Что то я про это не подумал...Может попрасить что б тебя перевели во второй взвод. -Я тебя «попрашу»! Все засмеялись. В конце коридора появилась учительница. В ней сочиталось все прекрасное и трогательное, все доброе и красивое, чего Макс явно или подсознательно жаждал в жизни. -Макар, чему это ты так улыбаешься с блаженным видом? –громкий голос Сухого прервал приятные воспоминания. -А?- рассеянно спросил Макаров. -Б! Полина шла и уже увидела выстроившийся третий взвод, они оболоктившиеся на стену ждали ее. Что ж, нужно жить дальше, будто ничего не случилось, нет, даже так, будто ничего и не начиналось. Ей это просто все приснилось. Легко сказать, что ничего не было, но как обмануть память? Его лицо, глаза, улыбка все время стояли перед глазами. Но разве можно обмануть себя? -А где Печка?, -спросил кто из суворовцев. -Он куда то с Василюком ушел. Что то забрать у генерала., -сказал Максим, смотря на приближающую Полину. -Что забрать?,- спросил Трофим. -Без понятия..Появится, вот у него и спросишь. Учительница поздаровалась с суворовцами. Она на секунду задержалась у двери и поймала некоторые взгляды ребят. Взгяды ей показались оценивающими, заинтересованными. Она представляет себе, что за беседы идут сейчас, кто поближе знает Макса. Наверняка они рассуждают, не начались ли уже, а если нет, то когда начнуться отношения между суворовцем и учительницей. От волнения слова застряли в горле. Она была в струящейся черной одежде и красивой, как всегда. Ее прекрасное лицо было скрыто, она отвернулась к столам, размышляя что то. Но черный цвет шел ей не меньше зеленого или красного. Движегия ее были грациозны и в черном она казалась еще более стройной, чем в светлых цветах, котороый носила обычно, очень женственной и трогательной. Максиму казалась, что увидев выражение ее лица, он поймет, что она чувствует. Но лицо ее ни чего не выражало, как будто она не хотела, что бы кто-нибудь знал, о чем она думает. Интерессно, насколько он и она осторожны. Помниться, кто то говорил, что влюбленные похожи на страусов, прячут головы в песок и никого не видя, думают, что и сами никому не видны. Влюбленные, которые жили по отдаль друг от друга. Как то не связывается эти два слова: Влюбленные и Расстояние друг от друга. Она подошла к окну, посмотрела на него. Так с чего бы начать? Воздух был наполнен ароматами цветов и трав. Она стояла, глубоко вдыхая этот воздух. Он стоял рядом, она увидела, что они с ним почти одного роста, но она всегда была на высоких каблуках. Их взгляды встретились. -С чего начнем?- сказал он почти ласково. -Давайте распакуем все коробки и посмотрим, что в них,- сказала она ,обращаясь к суворовцам. Он опять очутился возле нее, помогая ей открыть коробку. -Давайте я вам помогу! -Не надо я сама. Это не так уж и тяжело,- потом резко продолжила, но так что бы это только слышал Максим, -Я здесь, для того чтобы учить и присматривать за вами, за суворовцами. Только это и нично другое – выходит в круг моих обязоностей. -Кто может предугадать заранее, как распорядиться судьба? Даже такая рассудительная учительница, как вы, не может этого знать. -Свои обязаности я знаю хорошо. -На этот счет у меня нет никаких сомнений. Он отошел, неся куча красивого материала на большой стол. Ее беспокоило, что он находился рядом с ней. Ей хотелось скрыться, сбежать от него. Она чувствовала, что Максим способен заставить ее потерять самообладание. Но вот он сам отошел. -Какая красивая ткань, -раздался голос Синицы, -как она называется, сейчас ведь популярно называть ткани, не обычными названиями. -Ты про что?-спросил его Сухой. -Ну например. Желто-орнажевый: абрикосовый цвет.. -Действительно красиво. Это цвет Коралла, -сказала учительница,- насыщенный красно-оранжевый цвет. Немножко мутновватый красный цвет, но только немножко, яркий красный цвет без блеска. Очень особенный, необычный. -Полина Сергеевна. Но кораллы же бывают разных цветов, -сказал Трофим. -Конечно. Но самый популярный это красный..самый распространненый, из него стали делать украшения, вот и пошло названия такого красного цвета – коралловый. Они распоковывали коробки и сортировали материал и украшения для праздника. Бесседа продолжалась, им всегда было интерессно слушать Полину Сергеевну, она знала много интерессного и красивого. -А сколько разновидностей кораллов?, -спросил теперь Леха. -Четыре-пять, -ответил Трофим за учительницу. -Вы глубоуо ошибаетесь, Трофимов. В природе известно свыше 2500 разновидностей кораллов, в палитре которых различают до 350 цветовых оттенков. -Ого, -раздался дружный голос ребят. -Кирилл, что у вас там в коробке? -Какие то ленточки.. -Оставте их в коробке, украшения для стола мы распакуем в последнию очередь. -Полина Сергеевна и что все 350 разных цветов? -Да. В естественном состоянии они тусклые, но при полировке приобретают сильный стеклянный блеск, окраска может быть как равномерной, так и пятнистой. После удаления полипов и "мясистой" кожицы, коралл применяется подобно жемчугу или идет для изготовления различных микроскульптурных и ювелирных изделий. Кораллы - излюбленное украшение с глубокой древности. Для изготовления ювелирных изделий особо ценится черный «аккабар, или королевский коралл», голубой или синий «акори», гавайский "золотой", красный и розовый благородные кораллы. Больше всех используются красные разновидности. Эти кораллы в изделиях великолепны, недаром в Коране прекрасные гурии сравниваются именно с ними. Кораллы неоднократно упоминаются в Библии - они служили предметом торговли с Тиром; кораллами и рубинами армяне платили дань тирянам. В Индии кораллы ценились наравне с жемчугом: индийские жрецы приписывали им нечто священное, предохраняющее от опасностей. Ныне используются и белые кораллы, которые нередко подкрашивают в наиболее популярные цвета, либо просто коралловые ветви ставили в качестве украшения в квартирах. -Черный коралл? Ни раз не видел, -сказал Трофим. -Я тоже, -улыбнулась Полина Сергеевна, потом продолжила рассказ, вынимая материал и распределя его по кучкам, более длинный на окна, более короткий на украшения для сцены и столов, -В Европе кораллы - символ скромности. По легендам и поверьям, они оберегают от ядов и колдовства, полезны против одышки, забывчивости и потери аппетита, трясения головы (нервного тика) и нервных припадков (если повесить коралл в виде ожерелья на шею больного). Они придают крепость сердцу и снижают сердцебиение; это лекарство от печали и грусти. Коралловые бусы оберегали от паралича и "дурного глаза". В средние века считалось, что коралл делает человека мудрым, предотвращает беду, останавливает кровь и кровохарканье, залечивает раны и снижает жар, обеспечивает успех у противоположного пола. -Трофим это тебе в самый раз, -сказал Сухой. Все засмялись. -Мне такое даже и не понадобиться, -ответил он ему. -Кораллы чистят кровь, лечат воспаления, даруют молодость души и успокаивают излишне горячие головы, -продолжила учительница. -А это Макару, -раздался снова голос Сухого. Все хихикали. Макс переглянуля с Трофимом, они подмегнули друг другу. -Помогают избежать ненависти, зависти и гнева, для чего его необходимо носить на указательном пальце правой руки, -рассказывала Полина , уже перейдя к другой коробке. -Поставленный в квартире куст белого коралла улучшает энергетику, создает положительное благоприятное поле и радует глаз. В древности даже верили, что кораллы могут уберечь посевы от градобития: для этого их толкли и смешивали с рожью или привязывали на пашне к деревянным кольям. У древних греков розовый коралл был символом бессмертия и счастья. Этот самоцвет чувствителен к высокой температуре, кислотам и горячим ваннам, со временем бледнеет и выцветает. Его следует хранить во влажной среде и вдали от источников тепла. Полагали, что если больные люди носили на своей коже коралловые изделия, то они быстрее обесцвечивались, в связи с чем бытовало убеждение: если кто-нибудь должен заболеть или (не дай Бог!) умереть, то коралл обесцвечивался раньше, чем появлялись симптомы этой болезни. -И что это все правдо. Насчет медицины коралла?, -спросил Синица. -Не пробывала. Но знатоки утвержадют, что правда. Тут в зал влетел запыхавшийся Степан. -Вы где были суворовец Перепечко?, -спросила его учительница. -Я с офицером-воспитателем, мы ходили к генералу. Вот он просил вам передать. Печка протянул конверт. Учительница взяла его. -А почему так долго? -Конверт тяжело наверно было нести,- сказал Трофим. Не обращая внимания на Трофима, Печка продолжил: -Генерал только что подъехал к училищу.. и там..., -Степан остановился, раздумывая, как бы сказать, чтоб пацаны его не высмеяли. -Что там?-спросила его Полина. -Ну там.. дорогу нам...Я взял конверт и дорогу мне перебежала...черная кошка. -И? -Я ждал... -Чего? -Когда кто нибудь пройдет и разорвет эту нить..Ну черная кошка перебежала и кто потом следом пройдет, тому не повезет. Вот я и стоял и ждал, что б кто нибудь прошел. Все класс прыснул со смеху. -Ну и что дождался? -Ага, -радостно сказал Степан. -А если бы весь день пришлось ждать?,- спросила его Полина Сергеевна,- Вас бы спохватились и начали искать. -Ну я же не один был. -А с кем?, -удивленно спросил Сухой. -С маойром... только он просил ни кому не рассказывать. -Не расскажем, -сказал Трофим, -это останется между нами всеми. Все засмеялись. -Маойор попал, если про это узнал Трофим, -тихо на ухо сказал Леха Соболю. Они улыбнулись. -Ни у какому счастливчику пришлось перейти дорогу?,- спросил Степана Соболь -Какому то Сосу. -И ты даже не сказал ему, послал его на «гибель»! ,- закачал головой Трофим. -Но он то не видел эту черную кошку, на него я думаю не подействует. -Ни чего тут смешного нету, -сказала Полина, -Вы хоть знаете, откуда это пошло? -Нет.. а вы знаете? -Да..сейчас расскажу, -она улыбнулась и продолжила, -вот не думала, что майор такой суеверный..
Caroll: Alexandra Ты такая умница=) И Лешке лямурные дела тоже делаешь=)=)=)
taylor: Alexandra Класс! ОООчень интересно
Alexandra: Caroll пасибко..Лешки только страюсь...про Трофима такая класная идея пришла в голову, как он влюбится..Аж самой понравилось.. скоро будет taylor спасибо, спасибо...
Лёля: Alexandra,спасибо за Лену и Кирилла=) И про черную кошку очень понравилось=)))))))) Интересно почитать,что ты там Трофиму придумала=)
Головина: AlexandraВсё супер,как всегда!!!А мне нравится,когда твои герои целуются или,что-то в этом роде...Ты прямо чуствуешь их страсть!Сёдня читала,где Оля с Сухим,вообще,прямо в таких подробностям.Супер!!!Побольше бы поцелуйчиков и страсти,в подробностях!
Alexandra: Лёля спасибо..потом прочитаешь Головина спасибо..ок, напишу
Головина: AlexandraСПАСИБО!!!Мне очень нравится то,что ты пишешь!
Alexandra: Головина спасибо.. вот немножко есть еще Полина Сергеевна включила магнитофон, его тоже занесли и он стоял в уголе на сцене. Играл Чайковский. «Под такую музыку хорошо сходить с ума.» -подумал Макс и посмотрел на Полину. От хорошей музики в человеке поднимается все человеческое. Жизнь задавливает человеческое, а музыка достает. Полина присела на минутку и слушала музыку, она могла так сидеть и слушать долго. Она смотрела в потолок, наивная музыка ее обнимала, кружила, обещала. Она плыла, плыла...Улыбалась, не улыбалась – летела куда то лицом, худеньким телом, рыжой волной волос, собраным в пучок, как у балерины, большими глазами, чувственными как тучка перед началом дождика. Но подошел Печка, о чем то спросил, она опомнилась и стала дальше сортировать ткань. Зеленую, яркий зеленый насыщеный цвет, в то же время нежный как первые листочки на деревьях по весне. Как хорош был Чайковский. Как хороши стены родного училища. Как хороша жизнь. Маким влюбился. Сейчас было турдно определить точность момента, когда это произошло. Полина вошла в класс ,а он стоял и смотрел на нее..или когда первый раз танцевали, его рука лежала на ее спине, он чувствовал ее тепло или когда он спросил номер ее телефона, а она повысили на него голос. А в общем, какое это имеет значение. Важно то что пришла любовь. Сначала шел инкубационый преиод, он не знал что влюбился, просто появилась потребность о ней думать и вслух проговаривать свои думы. Он все знал, что у нее был Яша, она даже собиралась за него замуж, стояла в свадебном платье перед заксом..Появился какой то Вадим. Максим все знал, но это значение не меняло дела. Все равно каждый вдох – Полина и каждый выдох – Полина. И болит под ложечкой, потому что там, в этой точке – душа. Майское солнце пекло из окошка прямо ему в лицо. Но это не солнце – это Полина. Есть понятие: выговориться по душам. Человек выворачивает душу, как карман, выкидывает что лишнее, наводит порядок. И можно жить дальше. Если не общаться – сойдешь с ума. Жизнь – это общение. А общение – это искренность. Кому он смог сказать это все, рассказать о своих чувствах? Друзьям? Отцу? Наверно они его до конца не поймут..Только Полина. Но она держала его на расстоянии. Он мучился, взгляд становился серьезным и печальным. Может быть жизнь – это своего рода игра. Как в карты. Игрок держит карты у своего лица, что бы не подглядывали. Иначе проиграешь. А если весь свой рассклад на стол? Что произойдет? Не надо раскрывать карты. А может все таки поговорить и сказать все, обсалютно все...Может быть она согласиться частично, она станет его любовницей, она будет поглядывть на часы. Женщина, которая спешит. Ее чувство вины перед ним, перед людьми, перед его родителями станет еще глубже. Эта двойственность не прибавит ей счастья. Он понимал это. Так значит в открытую? Он был готов на это, она нет, может быть еще нет? Кагда совершалась первая в мире социалистическая революция, никто не знал наверняка – как ее делать и что будет потом. Вождь протераита сказал: «Надо взяться, а там посмотрим.» Может быть, так и в любви. Не просчитывать заранее. Ввязаться, а там будет видно. А что будет видно? Либо единомоментное можное унижение. Либо краденное счастье, что тоже унижение, протянутое во времени – постепенно, по кусочкам. Так и стоял под ложечкой сундук любви, загромаждая душу и тело, корябая тяжелыми углами. Он ходил и качался от тяжести. -Ты чего такой смурной? – спросил его Трофим. -Ничего, -ответил Макаров,- Коленки болят. Ревматизм. Может быть он сбрендил? Он любил, как сейчас говорят по настоящему. Многие считают, сегодня в 21 веке нету такой любви. Макс думал иначе. Любовь во все времена одна. Люди разные. Сейчас нет таких людей. Он поглядывал на нее как раненый зверь, она вышла из кабинета, быстро сказав: « Я сейчас.» Прошла по коридору, стояла и плакала. Она обезательно вырвется из мертвого города и побежит, побежит. И ветер в лицо. Но ее город не мертв. В одном из колодцев есть хрустальная вода. Его зовут Максим. О нем ни кто не знает, не занает, что на самом деле она к нему чувствует. Но он есть. Полина чувствовала его каждой своей клеточкой. Почему нельзя жить по другому? Почему она всегда чего то боиться? Чего? Что семья не поймет ее, что люди отвернуться и станут шептаться за ее спиной. Что близкие не поймут ее и скажут, ты чем думала, ведь ты всегда была рассудительная? Она учитывал всех кроме себя. С этим ничего не поделаешь. Такая же была и ее мама. Но был Макс, она его видела почти каждый день, иногда мимолетом, иногда он подходил к ней, как бы нечаянно задевал ее руку, плечо. А может уехать с ним куда нибудь? Но она знала что не сможет этого сделать, сейчас именно сейчас. А что будет потом? Она вернулась в зал. Мимолетный взгляд обоих, в Полине отражался он, в нем она видела себя...
taylor: Спасибо))) Интересно
Caroll: Alexandra ммм=)=)=) жду проды
Лёля: Alexandra, Жду продолжения
Alexandra: taylor Caroll Лёля спасибо вот и прода Весь третий взвод отпустили в увал. Отличились хорошо, украсили зал на оценку пять. Суворовцы радовались очередному увалу. Соболев вышел первым и пошел к Лене. Вроде все у них было хорошо. Но все равно его что то мучило. Соболь боялся унижения. Когда то в детстве отец наказывал его за его нелепые поступки. Он не бил его, но замахивался. Он втягивал голову в плечи, мерцал ресницами и вот этот ужас – ожидания удара – остался на всю жизнь. Боязнь унижения переросла в «комплекс гордости». Но любовь выше коплекса. Ему сказали, что она еще в музыкальной школе, он направился туда. Он встретил Макарова. Не то что бы они были друзьями, но врагами тоже не были. Просто между ними всегда кто то находился, одни они редко бывали, а если оставались то как не было слов, не чего было сказать. В воздухе весела какая то неловкость. -Ты тоже в музыкальную? –спросил его Кирилл. -Да..Там благотворительный концерт проводят, родители мои там. А ты? -Лена моя там играет. -А точно..она же там учиться. Они вместе тихо зашли в актовый зал. Там сидело много народу. Все тихо сидели и слушали. Лена играла Чайковского. «Опять Чайковский.»- подумал Макс. Пианино было новое, клавиши безупречно-пластмассовые, как искуственные зубы. «Отце подарил»-пронеслось в голове Максима. -Она же у тебя на скрипке играет?.-тихо спросил Макар. -Теперь учиться на пианино. -Молодец. -Она очень спасобная. Любит музыку. На них зашипели с переднего ряда. Они преглянулись и направили лица на сцену. От разделянной любви рождаются дети. От неразделенной – прекрасная музыка, стихи, песни. У Петра Ильича (Чайковский) были какие то сложности на ниве личной жизни. Только не знающий любви человек мог создавать такие великие мелодии. Мечта о любви выше самой любви. И страдания – более плодотворная нива. Ничего великого не создавалось сытым человеком. У обоих суворовцов было тяжелое дыхание, каждый думал о своем, мечтал, может быть даже и о чуде. Макс обернулся, ища глазами родителей. Нашел. Мать и отец сидели смирно, ни один мускл не дернулся на теле, музыка завараживала не только их. Макс повернулся обратно. Он слушал музыку, взгляд затуманился, глаза смотрели в никуда. Соболь сидел с непроницаемым лицом. Музыка была печальная. В голове у Макса пронеслось : «Надоело говорить и спорить и любить усталые глаза...». Потом снова: «Не могу без тебя столько долгих дней...» Музыка внезапно закончилась. Или он просто потерялся в пространстве, что конец произведения для него было неожиданностью. Снова зазвучало пианино. Музыканты – люди меченые, не могут без музыки. Они – как земноводные, могут на суше, но в воде лучше. Концертый зал был огромный, тут можно потеряться среди куча людей. Тут же сидела и Полина. Она слушала, чуть чуть наклонив голову и смотря в сторону. Добрые дела имеют особенность: можно десять раз сделать для человека, один раз не сделаешь – и ты враг. Но у Полины не было врагов. Ее любили. Было за что пожалеть (одинока, вдали от родственников). Было чем восхититься (добра, талантлива). Сострадание гасило зависть и Полина получала от людей чистое, очищенное чувство. Множественная доброжелательность заменяла ей одну большую любовь. Но можно ли заменить? Нет, но было легче, она просто этим дышала. Полине досталось место за колонкой. Ничего не видно, только слышно. Она закрыла глаза, слушала. Музыка звучала в ней, вытесняя земное. На сцену вышел хор. По сути, хор – тот же орган, музыка только живых голосов. Звуки восходят к потолку и выше, к Богу. Еще немножко и будет понятно: зачем плачем, стенаем, зачем надеемся так жадно. Говорят, что песок – развеянный камень. Каждая песчинка – время. Знячит пустыня – это тысячиления. Чего только не придет в голову..Мэр сидел и вспоминал прошлое. Почему то вспонилась Индия. Один раз они там долго отдыхали. Мэр вздохнул. В Мадрасе он был белый сахиб – белый господин. Окружение – шофер Атам, повар, нянька – постоянно напоминало, что он белый господин. Сначала Макаров смущался ,потом привык. К хорошему быстро привыкаешь. Под Мадрасом, где они купались, в океане было место с глубокой воронкой. Поговаривали, в ней жила акула. Против этого места поставили камни, что бы люди не купались. Какая теплая, тугая вода в океане. Хорошо было тогда в Индии. Макаров был молод и жена была молода. Они и сейчас в расцвете, но это уже вторая молодость. А тогда была первая. За сыном ходила тихая бенгалка. Они никогда не делала ребенку замечаний, просто ходила и все. Макс ее не помнит, а он помнит. Было очень хорошо тогда, но время проходило и тянуло в Россию. Выходит, человек не птица. Птица - где тепло, туда и летит. Человек – дерево. Где посадили, там ему и быть, там его корни и крона. А когда корни в одном месте, а крона в другом...Но после Индии Тверь казалась холодной, пасмурной. Яблоки, купленные в овощные магазинах, даже отдаленно не пахли яблоками. Были безвкусны, с каким то лекарственным привкусом, как пенициллин. Солнышко ушло за серые тучи, а из серых туч сыпанул дождь со снегом. Но все равно, это было родное. Он любил свое город и под бархатным снегом и пасмурные ночи. Любил, потому что привык. Это дано ему было возлюбить с детства. Неожиданно вспомнилась молодость. Советское время. Было и хороши и плохо. Снова в голове Индия. Однажды там выстроили город, вырыли колодцы. И вдруг ушла вода. Видимо подземная река изменила свое русло. Без воды нельзя жить. Люди бросили город и ушли. Жилища со временем разрушились, превратились в груды камней, потом камни выветрились, остались квадраты фундаментов. Мертвый город. Но осталось одна стена..Пред стеной пасутся мартышки с подвижными человечьими лицами, просят у туристов еду. Одни просят, а другие требуют, хватают за одежду, агрессивно скалясь. Однажды Петр видел задумчивую мартышку. Она кого то поджидала у самой дороги, вглядываясь напряженно и при этом чистила банан. Ее узенькое, низколобое, глазастое лицо отражало проблему выбора: ждать или уходить. Макаров не верли прежде в дарвинскую теорию о происхождении человека. Ему казалось, что обезьяны это другая ветвь эволюции, не имеющая к человеку никакого отношения. А тогда усомнился. Но не в этом дело. В городе исчезал вода и люди ушли. Без воды нельзя жить. А еще жить нельзя без правды. Правда – это тоже вода. А если правды нету, человек живет в мертвом городе. Вспомнился советский лозунг: «..Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет..» .Старики получали, да и сейчас получают нищенскую пенсию. Только бы не умереть с голоду. Не умереть, но и не жить...Поэтому он и стал мэром и так к этому стремился. Он любил последствия жизни, но уставал от самой жизни. Время от времени ему хотелось все разметать и разбить. Но получал заряд дома и снова в бой. Жена смотрела на него своими голубыми глазками. Они были некрупные, но поразительно ясного, чистого тона. Сама ясность и чистота. Умная, как мужчина и простодушаная, как ребенок. Всему вреит, будто вчера на свет родилась. Но верит только ему. Он иногда рассказывает ей, жалуется..Но только иногда, она слушает, внемает, состродает до конца и душу свою открывает. Примет все – и будет счастилва, что ему легче. Будет заглядывать в глаза. Дома был Покой, благодаря ей. Покой – вся негативная энергия уходит из человека, он «умирает» , душа высвобождается и летит. Этот полет и покой знают только что умершие люди: какое то особое чувство освобождения, радостного растворения, слияния с космосом. Недаром индийцы обожествляют любовь. Дела, дела...Можно крутиться, крутиться, крутиться – взбить воздух до густоты и так, что получается ходить по воздуху. А можно осесть и замереть, лечь на дно, как подводная водка. Он не неандертал, он современный человек, в расцвете сил. Живет в определенную эпоху. Каждое время предлагало своих лишних людей. Сегодян от тебя самого зависит – стать лишним или нелишним. Концерт закончился все встали. Он тоже встал ,подал руку жене, они улыбнулись друг другу и вышли в коридор. Толпа людей...Отец увидел Макса, он шел к ним. Но вот сын замер, увидел кого то. Направил свой взгляд туда, куда был направлены глаза сына. Увидел рыженькую девушку. Сын и девушка переглянулись. Переглянуться – сколько это занимает времени: секунду, две? Но за эти секунды мэр понял: любовь. Скрестились в пространстве два луча энергии. Отец посматрел на сына, он вроде хотел направиться за удаляющей девушкой, сделав шаг, развернулся и направился к ним.
Лёля: Alexandra, у меня такое впечатление,что я сама сидела в этом зале и слушала музыку И все благодаря тебе! Вот теперь и мэр знает в кого влюблен его сын,интересно, он скажет Максу что-нибудь или нет...
Alexandra: Лёля может быть и скажет...может быть спросит. Разве мало в ее жизни трагедий? И всякий раз ей удавалось выстоять.Ничего не сломалось в ней. Но все было напрасно, эти довады ей не помогали. Полина чувствовала, что жизнь ее разбивается вдребезги. Кого она пытается одурачить? Она стояла на горе, возле Счастливой далины и смотрела на реку. В начале сидела на камне, потом встала и подошла к самому краю обрыва. Какие острые камни внизу! Ей всегда нравились эти острия, похожие на угрожающе выставленные вперед копья, вечно сражающиеся с бурной пенистой рекой. Сможет ли она быть такой же твердой, как эти камни? Сможет ли спокойно смотреть в глаза будущему, что бы там ни ожидало? Максим наблюдал за Полиной, стоя у дороги. Он почувствовал что она здесь. Он сам не знал, что толкнуло его, прийти сюда и тем более – что заставаило остановиться именно на этом месте. Она стояла на краю скалы такая одинокая и так странно смотрела вниз...Максим слегка занервничал, а потом разозлился. Снова она показалась ему ранимой и беззащитной, снова у него возникла инстинктивная потребность защищить эту девушку. Конечно, Полина не очень похожа на любительницу гулять по горам, но мало ли что бывает. -Отличное место,- сказал Максим, подходя к Полине и увидел, как она дернулась. –Вот уж не ожидал увидеть вас здесь. -Я смотрела на реку,- пробормотала она и повернулась к нему спиной. -Перспектива широкая, пожалуй на двоих хватит..-Максим вдруг заметил, что у нее мокрые глаза, а он не мог оставаться равнодушным к ее слезам, как то похолодало в душе,- Что то случилось? –быстро спросил он, протягивая Полине носовой платок. -Это ветер.. -Ветра нет и в помине. -Знаешь, мне бы очень хотелось, что б ты ушел. -Обыкновенно я подчиняюсь желанию дамы. Но поскольку я сейчас не собираюсь этого делать, то почему бы нам не присесть? Вы могли бы мне все рассказать,- он взял ее за руку и почувствовал как Полина напряжена.-Считайте что я священик. –предложил он продолжая тянуть ее за собой,- Кстани когда то я действительно подумывал о принятии сана. -Как бы помягче выразиться..не надо лгать! -Чесное слово,- Макс сел на камень и усадил ее рядом.-Правда мне было тогда 11 лет. А потом наступил подростковый возраст и я оставил эту мысль. Полина безуспешно попыталась высвободиться. -Максим я хочу побыть одна. Такая беспомощность звенела в ее голосе, что Максим не удержался и погладил ее по волосам. -Мне пришлоло это в голову, но я с негодованием отверг подобное предложение. Люди, которым себя жалко, всегда хотят с кем нибудь поговорить, а я отличная кандидатура. Он решительно взял Полину за подбородок и приподнял ее лицо. Бледная, глаза огромные, как у лани, на длинных ресницах слезы. -Глаза у вас не красные, значит, вы еще не выплакались хорошенько. -Я не плакали и не собираюсь. Это глупо и я никогда.. -Надо дать себе разрядку,- мягко перебил он. – Расслабиться. Посуды здесь, правда, нет. Он увидел как она нахмурилась, улыбнулся и продолжил. -Но зато вы можете поорать во все горло. Полина чуть не задохнулась от переполнявших ее эмоций и с яростью высвободила лицо. -Не чего меня развлекать и говорить глупости. А если мне понадобиться помощь друга, мне всего то и надо – поехать домой. Домой..-повторила она и взгляд ее остановился и замер. Закрыв лицо руками, Полина неожиданно разрыдалась. Максим вздрогнул, он привлек ее к себе и стал гладить по волосам, по спине. А Полина действительно не могла остановиться. В конце концов какая разница, что это он. Зато у него такие сильные руки и ласковый голос. Она уткнулась лицом ему в грудь и всхлипывала от отчаяния, горя и страха. Как приятно, когда тебя утешают.Максим коснулся щекой ее волос и слега прижал Полину к себе. Слегка – потому что она была такой хрупкой, такой маленькой. Сожмешь хорошенько у нее косточки хруснут. Рубашка сразу намокла от слез и холодило кожу.. -Извини. Черт знает что!- она попыталась высвободиться, но он не отпускал. Полине было так стыдно, что она зажмурилась.- Но ты сам виноват, я же просила тебя уйти. -Зато вам стало легче. Вредно сдерживать отрицательные эмоции и накапливать их внутри. Он нежно поцеловал ее в волосы, она даже не заметила и отпустил. И почему она кажется ему сейчас такой привлекательной: зареванные глазки, чуть распухшее лицо, на щеках черные потеки от туши. Необьяснимо. Он чувствовал настоятельную потребность посадить ее к себе на колени, поцеловать в губы, снова погладить – но уже не утешающе..Поразитильно, как это священникам удается спокойно смотреть на женские рыдания: ведь это же так сексуально. Причина наверно только в ней. Она комкала его носовой платок в руках. -Теперь вы сможете рассказать мне, что вас так расстроило? -Это вас не касается. -Тем более.. -У меня бабушка больна, -быстро сказала она, что бы опять не разрыдаться. Это было правда, но не только дело было в этом. -А что у нее? Что сказали врачи? -Они считают..-голос Полины дрогнул.-Они считают, что она.. -Сделайте глубокий вдох, -посоветовал он,- и выпалите одним духом. -Врачи считают, что у нее существенного ничего нету. Но ей становиться все хуже и хуже. -Может к другим врачам обратиться. -Обращались. Все бесполезно.. -Давайте я порошу отца, у нас в городе есть хороший врач, он но всегда занят.. -Спасибо.. Рыдания еще теснили горло Полины, но паника уже улеглась. -Я как нибудь сама. Максим узучающе смотрел на девушку. -В первый пять минут нашего знакомства, я понял что вы –ну кроме других качеств – имеете твердые собственные принципы. И лучше на кусочки разорветесь, но от них не отступитесь. Ей вдруг захотелось взять его за руку и прижаться к ней щекой, у него были такие надежные и любящие руку. Вместо этого она отступила назад и отвернулась. Это тяжелее, даже сказать нельзя насколько тяжелее, сдерживать себя. -Если нам срочно понадобиться помощь, я скажу...Ладно, извини еще раз за истерику. -Все пройдет..Вот увидите бабушке вашей станет лучше. Заметив, то они изображают какой то странный танец – шаг вперед, шаг назад, Максим обхватил ее за плечи и предложил: -Хотите я сейчас же позвоню отцу? Хотите я поеду с вами? -Нет. -потрясенно ответила она, потрясенно – потому что с ее губ было готово сорватья «да», потому что ей вдруг безумно захотелось положить голову ему на плечо и закрыть глаза. -Нет, нет, я сама. Но это очень мило с твоей стороны. Максим широко улыбнулся, глаза засветились. -Я счел бы ваши слова за комплимент, если бы они не были сказаны таким удивленным тоном. -Я правда тебе обчень благодарна...преподобный отец. Максим засмеялся во весь голос. Полина улыбнулась, так что ямочки на ее щеках стали еще заметнее. -Вообще то, я уже не хочу чтобы вы относились ко мне как к священнику, -рука его соскользнула к шее Полине. М-м-м.-Что же, это тоже ответ, не хуже любого другого, главное, вполне безопасный- Я , пожалуй, пойду – настороженно глядя на Максима, Полина сделала шаг назад.-До свидание. Увидимся. -Надеюсь.. Он шагнул к ней и она успуганно отступила. -Что вы делаете?! -Спускаюсь в низ. Здесь только одна дорога. -О, конечно..-Полина медленно повернулась и направилась к дороге, чувствуя, как он дышит ей в затылок. -Вы как здесь оказались? -Я взяла машину у Юли.. -У вас есть права..Я даже не знал. Полина сунула руку в сумочку и вытащила ключи. -Машину своей нету..Вот никто и не занет. -Будет... Полина посмотрела на него, так и не поняв, что он имел под словом «будет». Полина потянулась открыть дверь и вдруг почувствовала на своей руке руку Максима, а он невинно заметил. -Вы сами нас учили открывать дверь перед дамами. Полина кивнула ему и не смотря на него, спросила: -А ты как? -Я с отцом здесь..Вы ежаейте. Полина молча села в машину. -До свидания. -До скорого свидания! Опять он со своими намеками, но как приятно. Полина отвернула взгляд от руля и посмотрела на него, улыбнувшись краешком губ, она махнула глазами и завела машину. Он отошел и проводил ее взглядом, когда она уехала, направился на конюшню. -Ну ладно Макс мы пошли. Тебе когда в училище? -Через два часа. -Ого что то позновато. -Так завтра праздник отец, вот и продлили увальнительную. Счастило погулять. -Ну ладно, Максим, ты покушай, еда стоит в духовке. Еще горячее все. -Спасиб, мам. Пока. -Пока. Макс поел, но не ,было аппетита и он оставил половина тарелки, убрал за собой. Дома не сиделось, его несло куда то, скорее всего туда где она. За все что он бы не брался, все валилось из рук и совсем не хотелось делать. Включил телевизор, опять выключил. Включил музыку немного послушал, но тело горело и хотелось выйти из квартиры и он вышел. В парке журчит серебристая струя, а он вспоминает слезы на ее щеках. Наверно, она сейчас одна-одинешенька в своей комнате, думается ему и слышит ее лишь наступающая ночь, которая всех слушает и никого не утешает. Оказаться так далеко от нее и вместе с тем так близко. Не видеть даже сияния ее волос, не слышать даже ускользающий звук ее голоса и все же чувствовать, нерасторжимые узы, протянувшиеся от души к душе – какая это мука. Осторожно выбираясь из тени деревьев, он видит свет в ее окне, на втором этаже, неяркий свет, который едва бросает желтоватый отблеск на листья разлапистого клена, чьи ветви то протянуться, словно руки, чтобы прижаться к стеклу, то отдернутся под дуновением ветерка – громадный и темный клен перед маленьким освещенным окном. При одной мысли, что за этим стеклом Полина, быть может, плачет или думает о нем, его охватывает такое волнение, что он прислоняется к дереву, чтобы не упасть. Как завороженный смотрит он наверх. На фоне темной стены чуть колышутся на беспокойном сквозняке белые шторы, то вспыхнут темным золотом в мягком свете лампы, то засеребряться под лунным лучом, трепетно пробившимся меж резных листьев. На створке приоткрытого окна, сплетаясь в странный узор, ведут игру свет и тень. Но Максиму, который горячим взором смотрит из темноты парка вверх, кажется, будто на гладь стекла ложаться темные и таинственные видения. Мелькание теней, серебрягые блики, нежным дымком скользящие по окну, порождают в его воображении живые и яркие картины. Он видит ее, Полину, стройную и прекрасную: ее рыжие непокорные волосы распущены, она ходит взад и вперед по комнате, съедаемая той же, что и он, тревогой, видит, как трепещет она в жару страсти, как рыдает в гневе. Высокие стены прозрачны для него теперь как стекло, сквозь них он видит, как дрожат ее руки, как она падает в кресло, как всматривается с немой тоской в белозвездное небо. Когда окно на мгновение светлеет, ему чудится даже, ято он видит черты ее лица, видит, как она устремляет боязливый взгляд в дремлющий парк, ищет его. И не в силах устоять перед искушением, он негромко и все же настойчиво окликает ее: -Полина. Полина! Не скользнула ли по стеклу мимолетная светлая тень? Он почти уверен в этом. Он вслушивается. Но за окном ни чего не шелохнется. Позади, то ослабевая, то усиливаясь от дуновения сонного ветра, слышится легкое дыхание дремлющих деревьев да ласковый шорох травы – теплай волна, которая тихо накатывает и отступает. Мирно дышит ночь и безмолвно глядит сверху окно – затененная картина в серебрянной раме. Неужели она не услышал его? Или больше не хочет слышать? Он не может спокойно смотреть на эти серебрястые переливы вокруг окна. Сердцу тесно в груди от желания, сердце бьется о кору дерева и кора словно трепещет, потрясенная его необузданной страстью. Он сознает только одно: он должен тотчас видеть ее, говорить с ней, он готов выкрикнут ее имя, пусть даже люди сбегуться, пусть проснется весь дом. Он чувствует что сейчас должно что то случиться, чем невероянтее, тем лучше, как во сне, когда все легко и доступно. Еще раз подняв глаза к окну, он вдруг замечает, что дерево вытянуло одну ветку, словно палец. Рука его судорожно хвотается за ствол. Теперь ему ясно: он должен влезть на дерево, ствол, правда, толстоват, то кора упругая и податливая и подобравшись почти в вплотную к окну, окликывает ее, там возле нее, он выскажет ей все и не спустится вниз, пока она не выслушает его и не поймет. До него доностися ее тихий, равномерный голос. Она не одна? Но он не слышит ответного голоса, она говорит, делая паузы. «Разговаривает по телефону.» - догадался он. Но он не слышит о чем она говорит, слишком тих ее нежный голосок. -Юля, твоя машина у меня. Она тебе нужна сегодня?...Значит, нет...Ты уже в пути..И с кем?..Я его знаю, ты говоришь..Знаешь сразу догодалась...В ресторане?..ну хорошо провести время...я почитаю еще, потом лягу спать...Счатсливо!...Пока. Александр с Юлей уже входили с рестонан, когда позванила Полина. Саша припорковал свое «золото» на платной стоянке. Ресторанчик и в самом деле оказался приятным. Оформлен дорогим деревом, повсюду живые цветы. В зале царил полумрак. Звучала тихая музыка струнного квартета. Официант проводил их в отдельную кабинку, принял заказ и удалился. -Здесь замечательно! - искренне восхитилась Юля, рассеянно оглядывая зал и посетителей. –Чесно говоря, в таком изысканном ресторане ужинать еще не приходилось. -Ну, Юля в твоем возрасте это простительно, -сказал Александр. Ему приятно было опекать красивую и умную девушку. Ему нарвилась ее искренность, нравилось, что она не пыталась казаться другой. Она согласилась пойти с ним в ресторан, обычно подобное приглашение воспринимают однозначно. Неужели так доверяет ему? Или..? Официант принес коллекционное вино, закуски, фрукты, наполнил бокалы и снова тихо удалился. Они выпили без тоста, глядя в глаза друг другу. У Юли сразу закружиалсь голова, ей стало весело и легко. -Знаешь, что мне все это напоминает? – заговорщически спросил красивый, высокий мужчина, наклонившись к девушке через столик. – Телеигру «Любовь с первого взгляда». Правдо похоже? Такой же милый ресторанчик, в какие посылают участников игры, чтобы они могли поговорить наедине и рассказать друг другу свои секреты. -По моему, гораздо интересснее узнавать человека, от одной встречи к другой, но что бы при этом всегда оставалась тайна. -Может быть.., -он сменил тему,- Попробуй паштет из гусиной печенки, - пододвинул ей тарелочку Саша,- Ты почему то ни чего не ешь? И авакадо с соком манго тоже очень вкусно. Официант принес высокую красивую бутылку, Юля удивилась, она не слышала, когда Александр заказал еще и шампанское. Ее бокал был почти полон, но для шампанского были приготовлены хрустальные фужеры. -Давай выпьем, что все таки встречаются две половинки в этом огромном мире. -Давай, -одобрила Юля, она сделала несколько глотков и поставила фужер на стол. –Хорошее шампанское. -Хорошее?! И всего то?.-немного разочарованно произнес Саша. –Лучшее шампанское «Дон Рюинар», изготовленное на стариннейшем в мире винодельчесокм доме Шампань. Элитность – главный девиз дома Шампань. Кстати, шампансоке этой марки бывает только сухим. -Я почувствовала его изысканый вкус, -вежливо заметила Юля. Александр продожил своей рассказ: -Необычность шампансокму придает виноград сорта «шардоннэ». Это шапманское даже постовлялось ко двору Николая 1. Юля выпила еще несколько глоточков. -Не только виноград, -заметила она, -Есть еще какой то знакомый чудный аромат.. -Это тонкий аромат сухихи фруктов и черники. -Черники! –воскоикнула Юля.- А я даже и не подозревала, что во Франции растет черника. Думала только наша ягода. Мы в детстве столько ее собирали. Бывало перемажемся: пальцы, губы, языки – синие-синие.- Она допила шампансоке. – А ты большой знаток и ценитель вина. Наверно собираешь коллекционные напитки? -Да нет, какая там коллекция. Просто был на презентации фирмы «Шампань» в Москве. А память у меня профессионалная. Тебе нравиться эта мелодия? Звучало, несомненно, что то французкое. Мучительно радостное, щемящее-восторженное. Мелодия, в котой слышался шум дождя на парижских мостовых, тихий плеск волн Сены, негромкий гул голосов в ночном парижском бистро на набережной возле моста. И вдалеке светился Лувр. С Юлей это уже было или она танцевала под эту мелодию впервые? С мужчиной, его лицо было так близко и было все видать до мельчайшей подробности: твердый волевой подбородок, правильный нос, чистый, открытый лоб, глаза небольшие, но выразительные, складка возле губ..Она отпстила взгляд, слушая музыку и наслождаясь этой минутой. -Ты такая легкая, что я боюсь тебя выпустить из рук. А вдруг улетишь? -А ты не отпускай. -Ты серьезно? -Мне хорошо и весело. Я согласна танцевать в тобой весь вечер, всю ночь..-Музыка закончилась. – Ну вот. Всегда так, только замечтаешьмя о чем то, как музыка заканчивается. -Но это не последний танец, -успокоил ее Саша, провожая ее к столику. Они долго молчали и Юля почему то боялась встретиться с ним глазами, но Саша настойчиво смотрел на нее и от этого взгляда было не спрятаться. -Ты так внимательно меня изучаешь, -не выдержала она. -Я просто не могу не смотреть на тебя. Тем времеем Макс не раздумывет ни секунды, он видит только заманчивое поблескивающее окно и чувствует прикосновение теплого ствола, готового выдержать его тяжесть. Быстрый перехват, бросок и вот уцепившись обеими руками за сук, он ловко подтягивается. Вот он почти на самом верху, среди густой листвы и листва ропщет, испуганная дерзким вторжением. До последнего листочка разбегаются волны шороха, сук на котором он висит ,клонится к окну, словно хочет предостеречь ту, что ни о чем не подозревает. Теперь Макс видит белый потолок и в середине его золотистый круг от лампы. Дрожь бьет его: вот сейчас, спустя мгновение он услышит техие всхлипавания, увидит ее в слезах или в страсном томлении. При этой мысли руки у него слабеют, но лишь на миг. Он медленно перебирается на конец сука, поближе к ее окну, руки в ссадинах, но он спускается ниже, еще немного – и свет из окна упадет на него. Листья загораживают окно, мешают заглянуть внутрь, он поднимает руку, чтобы отвести листья, он уже достиг полосы света, весь дрожа, он поддается вперед. Одна белая занавеска высуналсь из окна и играет с ветерком, как будто танцует медленный танец. Гаснет свет. Максим секуну ни чего не видит, но сразу загорается светильник и теперь из окна пробивается едва проблескивающий, тусклый свет. На секунду взгляд его бессознательно устремляется ввысь, в белесое небо, откуда холодно смотрят на него редкие звезды. Возле парка проезжал автобус, на одной из остановок вошел суворовец – высокий, как верста. Он видимо бежал и стоя в автобусе, все не мог отдышаться. Сувороцец сел, кроме него только водитель, девушка и не молодая женщина. Под глазом немного к виску огромная красная ссадина. Подрался...Суворовец посматрел на женский пол. Женщина сидела с рюкзаком, а девушка с розой. Роза – темно бордовая, бархатная, юная, только что выплеснувшая из бутона свою красоту, на длинном крепком стебле. Живая. Девушка подняла розу к лицу и понюхала ее. «Красивая.» -подумал суворовец, но не было настроение « кадрить», в голове проносились мысли о том, что он скажет прапорщику, за его ссадины на лице и под глазом уже оброзавался маленький синяк. Да, получит он по полной. Кое как его он вымолил увал, у него был запрет, но в честь надвигающего праздника, ему выделили его. Девушка посмотрела на парня, что то неуловимо знакомое в руках, наклоне головы. Она пытается уловить это неуловимое и вдруг...Сашка! Сашка Трофимов! Он конечно же перешел в суворовское. И кто то побил его вместо нее. Пять лет она мечтала встретить этого человека и сказать ему сильные и жесткие слова упрека. Она даже приготовали эти слова. Но они предназначались другому Сашке – красивому и наглому, «хозяину жизни», а не этому в суворовском кителе. Он даже как то переменился, теперь он выглядел: взрослее, взгляд стал не таким наглым и упрямым, как тогда, конечно же красивый, но что то в нем поменялось. Она вспомнила школу, учительница сказала, что надо устроить в классе живой уголок и каждый должен принести что нибудь живое. Это было зимой и все «живое» стоило в три дорого. Но она купила герань. Листья были большие, замшевые, а цветочек совсем простой, в четыре лепестка. Как будто ребенок нарисовал. Или сам Господь Бог сотворил этот цветочек утром и в хорошем настроении. Проснулся и со свежей головой придумал такой цветочек: ни убавить, ни прибавить. Мало того, что цветок оказался недорогим, что очень редко встретишь зимой, он еще был последний и полезный, герань хороша от моли. Тройная удача. Она шла по улице и не сводила с него глаз. Дома она первым делом заперла котенка в ванной комнате, чтоб он не сканул на цветок и не сломал его. Котенок не понимал, что цветок не игрушка, а живое существо с растительным сознанием. Несчастный котенок рыдал от одиночества, но она проявила жестокость, потому что малым злом (изоляция цветка) устраняла большое зло (гибель цветка). Она поставила горшочек на подоконник, к солнцу. Потом налила в банку води и стала поливать. -Много нельзя, - предупредила мама, -Он захлебнется. Она испугалась и даже ночью вскакивала и проверяла – жив ли цветок. А утром увидела, что огонек еще ярче, листья еще бархатнее, а запах явственее. Это был навязчивый, острый, как сквознячок, ни с чем не сравнимый запах. Она его вдыхала долго-долго, потом выдыхала и снова вдыхала, втягивая в себя. -По моему она сошла с ума, -заключила мама. -Ничего, -сказала бабушка, -это полезно для дыхательных путей. Розы, например, лечат насморк. -Пусть оставит себе, раз ей так нравится, -предложила мама. -Неправильно, -возразил папа. –Надо уметь отдавать то, что нравиться самой. -Надо сначало стать на ноги, а потом уж быть широким, - изрекла бабушка. Девочке стало жаль отдавать цветок и жалко папу, она сказала: -Я отнесу его в живой уголок и мы всем классом будем на него смотреть. Приятно ведь смотреть в компании, как картины в музеях.. Она ушла в школу. Она шла и смотрела себе под ноги, что бы не спотукнуться и не упасть на цветок. Мальчишки клубились возле школы, пока не прозвенел звонок на урок, они играли в снежки, талкались и все переплелись в какой то общий ком. С ними был и Сашка Трофимов, когда они ее увидели с цветком, прижатым к груди, то перестали клубиться, распутались и выпрямились. Ждали в молчании, когда она подойдет. Ей это не понравилось, девочка остановилась и стала на них смотреть. Зазвенел звонок. Она надеялась, что звонок сдует всех с места, но мальчишки стояли. «Ты что, боишься, что ли?» -сказала она себе и пошла к школьной двери. Мальчишки стали друг против друга и она вошла в их коротенький коредор. Все было нормально, она делала шаг за шагом. Остался последний шаг и она за дверью. Последний шаг..И в этот момент Сашка Трофимов делает два движения: одно – вверх, заносит портфель над головой, другое – вниз, на ее цветок. Горшочек выскочил из рук, упал на землю и раскололся. Земля рассыпалась, а красная головка цветка отлетела смятым сгустком. Она смотрела на зелю и ничего не понимала. Зачем? Что бы другим было весело? Но никто не расмеялся. Зазвенел второй звонок, все побежали в школу, она меделенно побрела в класс и не могла вдохнуть от слез. Убитый цветок так и остался неотмщенным. Зло осталось безнаказанным, свободно и нагло гуляло по городу в образе Сашки Трофимова. А в общем ничего не изменилось. Ничего не изменилось, но убитый цветок...Сашка перешел в другую школу, она больше его не видела. Прошло пять лет. Она поступила в унивирситет на экномический, хотя собиралась на фиологию. Мама сказала, что экономика – наука будущего, а фиология в условиях рынка никому не нужна. Она встречалась с парнем. Он –правильный, а ей нравились не правильные. Впереди, как нескончаемое поле, раскатилось ее будущее с неинтрессной профессией и неинтресной личной жизнью. Ее теория: в природе существуют пораженцы и везунчики. Белый ангел набирает свою команду. А черный ангел свою. Ангелы – это чиновники в небесной канцелярии. Она подозревала, что ее карьера пораженки началась в то утро возле школы, когда Сашка Трофимов отпустил свой портфель на горшочек с геранью. Она растерялась, онемела и именно в эти секунды черный ангел дернул ее за руку и задвинул в свои ряды. Именно тогда все определилось и продолжается, хотя она цветет и благоухает. Кто то побил его вместо нее. Она подошла к нему и сказала: -Привет! Сашка повернулся к ней лицом, увидел перед собой красивую девушку с красивым цветком, как на календаре. Он смутился. -Не узнаешь? Они не виделись пять лет. За это время она из подростка превратилась в девушку. Это тоже самое, что роза в бутоне и раскрывшаяся роза. Ничего общего, можно только догадаться. Но Трофимов не догадался. -Ты мне цветок сломал, -напомнила она. -Какой цветок? Он не помнил то утро и горшочек с геранью. И то, что стало для нее событием в жизни, для него не существовало вообще. В тот день на первом уроке была контрольная по математики и все его мозговые силы ушли на доказательство задачи, а через час, на следующем уроке, он уже не помнил ни о контрольной, ни об ней. Так чего же она хочет через пять лет? -Ты Саша Трофимов? -Да, -сказал он, -А что? -Ничего. С наступающим тебя праздником! Она протянула ему розу. Зачем? Просто так, протянула и все. Саша не взял, онемел от удивления. Тогда она положила ее ему на колени. Автобус остановился, это была ее остановка, она спокойно сошла, не сбежала, не соскочила, просто сошла. Саша смотрел на нее из освещенного окошка. И вдруг узнал. Его глаза вспынули узнаванием и стали красивыми и в них появилось сожаление. Автобус тронулся, суворовец встал, что говорил смотря на водителя, а тот просто продолжал молча ехать. Потом притянул лицо к окошку, скорчил лицо, как бы проща прощение или из за цветка или из за того что не узнал. Девушка помахала ему рукой, он в ответ помахал розой. Она улыбнулась..прощай, ее черный ангел. Прощайте ее напрасные страдания. Прощай ее роза неземной красоты, продержись как можно дольше.. Время шло, но Полина не ощущала его. Она увидела Максима, он стоял сперва на подоконнике на корточках, потом тихо спрыгнул на пол и очутился перед ней. Его фигура резко выделяалсь на светлом небе. Он не шел дальше, он стоял в освещенном квадрате окна. Он лез сюда в неистове, с отчаянными намерениями и вот он видит ее, не разгневанную, не удивленную – это оглушает его и он не шевелиться. -Не бойтесь...Это я. Я пришел...
Caroll: Alexandra Здорово=) Девушка правильно с Трофимовым=) =) Только так его завоевывать надо=) Жду проды=)
Левакова: не фига себе я проспустила... когда же я это всё прочитаю...
Лёля: Alexandra,супер!!!! Мне очень понравилось все, и Юля с Сашей и загадочная девушка с Трофимом и особенно Полина с Максимом=) Жду проды=)
Alexandra: Caroll спасибо..так он сам виноват, Трофим..мне кажется такому как он, с таких характером тяжело будет понимать, что он влюбился.. Левакова незнаю только если в отпуске на море.. Лёля спасибо, рада что тебе еще нравиться. Говорят, для того чтобы прыгнуть с автобуса или с трамвая, необходисо выполнить три пункта инструкций: 1. Встать на подножку и сконценрироать в себя состояние готовности к прыжку. 2. Прыгнуть вперед по ходу автобуса и пробежать трусцой, чтобы сохранить инерцию и не свалиться, как мешок, под колеса идущего транспорта. 3. Игнорируя свистки милиционера, перебежать дорогу и скрыться за деревьями родного училища. После того как ты спрыгнул, не попал под колеса и убежал от милиционера, после того как ты уцелел, особенно остро чувствуешь аромат жизин, ее перваначальные свойства, стертые каждодневной обыденностью. У японцев есть соус, который они добовляют в еду. Этот соус усиливает и проявляет вкус предлагаемой пищи: мясо как бы становится еще более мясным, а рыба – рыбной и у японца не возникает сомнения, что он ест именно рыбу и ничто другое. Риск – это своего рода жизненнный соус. Трофимов прыгает с трамвая, автобуса не для того, чтобы острее ощутить радость бытия. В этот раз он прыгает, что бы удеражть девушку, которая уже скрылась за переулком. Он вспомнил ее имя, Надежда..красивое и звучит всегда ободряюще, вселяет оптимистичесоке настроение. Он вспомнил про цветок, он хотел тогда извинться перед Надей, но как то забыл, в то время он был не угомонный, не сидел на месте, как юла бегал по школе. Надя шла к центру, шла задумавшись и почти не удивилась, когд увидела перед собой Сашу. Они стояли и смотрели друг на друга. -Как живешь то? –спросил Саша. -Нормально. -Тебе куда? –спросил он. -Направо. -А мне налево..в училище. Они постояли минутку, на их головы опустилось шестьдесят пылинок. -Ну пока, -попрощалась Надя. Чего стоять пылиться. -Пока...-как то согласился Трофим. Надежда заторопилась и быстро ушла. Саша остался стоять. Его толкали, он не замечал. Стоял, провалившись в себя. Его кто то окликнул. Он обернулся, увидел Сухого с Олей. «Во, дурак»-пронеслось в голове, даже телефона не сросил у девушки..Но ни чего, он помнит ее фамилию. -Ты чего тут стоишь, как памятник? Роза?....Что за праздник? -Никакого,- Саша, как то смутился,- что пошли в училище.. Сухой поправил очки, подмегнул Оли, тихо сказав: -Очередной Амур.. Как то не хотелось из теплого уюта выходить на холодный ветер. Пока добежали до автомобиля, Юля продрогла. Александр помог ей сесть в салон, захлопнул дверцу. Сев за руль, он повернул ключ зажигания и мотор едва слышно зароботал. -Сейчас подброшу в печку дрова и будет тепло,- пошутил Саша. Включил музыку. Через передние стекла, забрызгнанные каплями дождя, город казался незнакомым, таинственным, непохожим. -Может все таки потише поедим? Не хотелось бы такой чудесный вечер закончить на кладбище. -Извини, но тихо ездить я просто не умею, покачал головой Александ, хотя скорость все таки сбавил.-Раньше мужчины увлекались лошадьи, сейчас машинами. Ты можешь сколько угодно иронизировать по этому поводу, но для меня автомобили – точно живые существа, каждый имеет своей характер и чертовски приятно ощущать над ними власть. Кстати «моторы» после работы занимают второе место в моей жизни. -А женщины на третьем?! -Женщины вне конкуренции. -Звучит обнадеживающе. А куда мы всетаки едим? -Мы просто катаемся. Мне нравиться мчаться с тобой по городу. Юля улыбнулась, они проехали центр, проехали ярко освещенные огнями витрины фонарей улицы, они просто катались по городу... Максим не много шатаясь сделал три шага, Полина широко открыла глаза, она не шевелилась, глядела на парня, ей казалось, что все это происходит во сне. Он протянул к ней руки, заговорил..То было головокружительное счастье, ликующий восторг первых минут свидания, они забыли все, они знали только, что любят друг друга. В воздухе еще витали, сказанные им слова любви. -Мы уйдем, - просто сказал он. - Они вбили нам в голову кучу предрассудков, кучу страхов. То – хорошо, а это – плохо, то можно делать, а этого нельзя, словом, такая неразбериха, что можно впрям лишиться разума. Все это ложь, они всегда лгали, существует только одно счастье – жить и любить того, кто любит тебя. Полина стояла и слушала, в ней ярко пылало врожденное, казалось давно угасшее, пламя. Ее опьяняла неведомая музыка, быть вдвоем, наедине, лететь, бежать, исчезнуть в его обьятиях. Масим горел той же лихорадкой, что и она, он уже был у двери. -Ничего не нужно...Скорей идем. -Да..Да? Она присоединилась к нему. Но она обернулась, все так же бледно горела лампа, все также стояли в вазе цветы. Никогда еще комната не казалась Полине такой белой – белые стены, белая постель, белый, словно наполненный белым дыханимем, воздух. Что то дрогнуло в ней и ей пришлось опереться на спинку стула. -Что с вами? –беспокойно спросил Макс. Полина не отвечала, она дышала с трудом. Вновь ее охватила дрожь, ноги подкосились, она опустиалсь на стул. -Не беспокойся, это ничего..Я отдахну минутку... Они молчали, Полина оглядывала комнату, словно забыла в ней какую то драгоценность, какую, она не знала сама. То было сожаление, сначала легкое, оно все возрастало, охватывало, душило ее. Максим взял ее за руку. -Митуту..еще только минуту. Но она даже не пыталась подняться. В тоске и тревоге Максим встал перед нею на колени. -Вам плохо, чем я могу помочь вам? Вам холодно? Полина покачала головой. -Нет, нет, мне не холодно, я могу идти.. Максим ясно видел, что какие то невидимые цепи опутывают ее по рукам и ногам, приковывают ее к месту так прочно, что, быть может, через несколько секунд нельзя будет вырвать ее из власти этого невидимого. Он подумал, что если не уведет ее сейчас же, то завтра уже будет поздно. И он стал пламенно умолять и торопить Полину: -Идем, сейчас на улице темно, поезд умчит нас во мрак, мы будет лететь все дальше ,все дальше, нас убаюкает этот полет, мы заснем в обьятиях друг друга, словно зарывшись в пух и нам не страшен будет холод людей и ночной холод, а когда настанет день , мы будем мчаться при ярком солнце все дальше и дальше, пока не приедем в страну счастья, там не задают вопросов, там живет любовь. Там нас никто не будет знать, мы будем жить одни в огромном саду, мы забудет все тревоги и будем только любить друг друга, любить все сильнее с каждым днем. Там будут расти цветы, большие, как деревья и созревать плоды, сладкие, как мед. Мы будем жить среди вечно цветущей весны, мы будем жить поцелуями, дорогая, любимая.. Она трепетала, пламенное дыхание любви Максима обжигало ей лицо, она всем существом тянулась к общанному блажеству. -А если нам надоест путешествовать мы вернемя сюда, если будет нужно, я с легким сердцем отдам все и всех....в тебе весь смысл, в тебе все.. Полина трепетала, теперь она улыбалась, хотя страдания уже вернулись к ней, вновь овладели ею, стирая улыбку с ее скорбных уст. И увидев, что она невольным жестом словно пытается отогнать от себя соблазнительные видения, Максим удвоил пламенные мольбы, попытался схватить возлюбленную в своим обьятия, унести ее насильно. -Идем!..Будь моей! Забудем все. Но Полина в инстинктивном порыве вдруг высвободилась из его рук, и когда она стояла перед ним, с уст ее сорвались слова: -Нет. Я не могу, я уже не могу. Борьба с самой сабой совсем обессилела ее, но она все еще колебалась и жалобно, невнятно лепетела: -Умоляю тебя, не торопи меня, подожди..Мне это кажется невозможным. Передо мной вдруг захлопнулась дверь и я уже не могу выйти отсюда. Максим снова попытался опьянить ее словам, но Полина жестом заставила его замолчать. -Нет, не говори ничего..Как странно. Чем больше ты говорить мне нежных, ласковых слов, чем сильнее ты убеждаешь меня, тем страшнее мне делается, тем сильнейший холод охватывает меня. Что со мною.. И она стала медленно ходить по комнате, стараясь справиться с собою, а Максим неподвижно глядел на нее и его охватывало все большее отчаяние. -Идем, часы летят, скоро будет поздно. И тогда к ней пришла полная ясность. -Нет, уже поздно.. Не говоря ни слова, не возражая, Максим попытался увести ее насильно, как не послушного ребенка. -Послушай же меня, пойми, то, что окружает меня стало частью моей жизин..В меня вложили смирение и покорность и мало-помалу без моего ведомого, они росли во мне...Природа и вещи давно говорят со мной, я слышу голоса и никогда они не говорили так громко, как сейчас..Весь парк уговаривает меня не портить твоей и своей жизни, не уходить с тобой против воли людей, твоих родителей.. -Все эти видения окружают тебя только потому что ты сама уверовала в них. Идем, не вкладывай свою душу в мертвые вещи и они замолчат.. -Пусть они говорят..Пусть говорят громче, в них моя сила, они дают мне силы противиться тебе. Полина выпрямилась, решительная и непреклонная. -Полина, я существую. Я живой...Что мне делать, как мне жить..Как мне жить дальше? -Мы сделаем ошибку..это будет неправильно, как я буду смотреть людям в глаза? -В суете жизни любовь – луч света, а счастье, пусть даже недолгое – единственное, ради чего стоит жить.. -Для нас..у нас все по другому.. Максим, как ты не понимаешь..мы не сможем быть счастливы так.. -А как тогда? Тишина..Еще мгновение он глядел на нее, такую бледную, такую худенькую, легкую, как перышко, яростно махнув рукой, он исчез в ночном мраке. Полина стояла, опершись на спинку кресла, когда Максим скрылся, она отчаянно простерла руку в темноту. Слеза набухала медленно, долго, потом окнчательно сформировалась и пошла по щеке, добралась до края щеки, подождала еще одну слезу и набрав тяжесть, сорвалась на кресло. Судьба – это характер... Кто то коснулся Полиноной руки. Принц совал мокрый холодный нос ей в ладонь. Поднялся вместе с ней из кресла. Почему собаки вызывают у людей слезы? Их симпатия всегда такая неназойливая и безнадежная. Принц чувствовал, что что то не так. Все собаки чувствуют это..Мир полон людьми, а пуст, когда нет одного человека... Илья Синицин возвращался в училище, он съездил на кладбище к деду. Завтра будет не когда, вот он и решил что поедит сегодня. Дед был инвалидом войны, в сорок третьем году был ранин. В голове справа вмятина, правая кисть оторвана. Помимо руки и головы, у деда, была поколечена нога. Он сильно хромал. Всякий раз, когда он вспоминал деда, почему то он вспоминался хромой и старый, Илья отматывал время назад, как магнитофонную ленту и видел его молодым, двадцатипятилетним...Потом – чернота и первое пробуждение после наркоза и первое сознание себя половиной человека.... Он представляем себе его первый ужас, а потом долгий, до того дня как умер, путь –преодоление. Каждый шаг – преодоление. Тут на двух ногах, с двумя руками и то тяжело. И воспоминания о нем как бы давало понять, что его страдания и мужество не оставили равнодушным следущее поколение. Какие, казалось бы , затертые слова «страдания, мужество», но именно страдания и мужество, именно это не оставило равнодушным. Поколение детей помнит и его воспоминания и забота при жизни – это маленькая компенсация за прошлое. Мужчина должен выразить свое «я». Оставить будущим поколениям свои жизненные установки. Пусть это было известно и до него, он напомнит еще раз. Жизнь дается человеку один раз. Пусть о деде думали, что он устрел, как сундук с нафталином. Сундук, между прочит полезная вещь. А эти молодые, певцы..да новая молодежь –им бы только все черной краской вымазать, зачеркнуть прошлое. Тогда было не так, сейчас – так. А между прочит на Сейчас надо посматреть из Потом. Есть такая поговорка; поживет – увидим. Пусть поживут, а потом оглянуться и посмотрят..Мир сошел с ума и непонятно, у кого вмятина в мозгу, у деда или у этих, новых, вокруг него. Илья сел в тралейбус, сел возле окошка и стал смотреть на мир вокруг себя. Уже смеркает, уходят яркие краски, как будто день устает и стареет. Вообще он заметил: день тяниться долго, а проходит быстро. Так наверно и жизнь и в каком то смысле жизнь не длиннее карандаша. И он тоже когда нибудь, послезавтра, станет стариком и окажится в точке, на сантиметор от конца и если повезет он будет радоваться жизни..Уставшие лица похожи на исплаканные. Начался парк. По алее бегали собаки, потом уплыли деревья и собаки, люди с озабоченными лицами отъезжали назад, но у новых было такое же выражение лица и казалось, что люди одни и теже. Людей много, но больше копий, чем оригиналов. Но вот остановка, сейчас надо оставать небо, дома, деревья, собак, спуститься на землю и приобщиться к большой толпе, стать ее маленькой частью. Человек родился -звездочка, умер- крестик. Люди проходят от звездочки до крестика, потом вниз ( а может вверх?), приобщаются к большинству, становяться частью. А там? ..Там.. всеобщая историческая родина, там все равны, там нет войн... Леха Сырников тоже медленно шел в училище. В голове стоял один вопрос, почему одним вечно везет, а другим – нет? Мать и отец поругались, отец сказал, что бы она не лезла со своим воспитанием и сочуствием, это только испорит его жизнь и он вырастит нюней. Девушка, которая ему сильно понравилась, не замечала его, а может быть просто делала вид, ведь черт их знает, что у них в голове. Больше всего на человека действуют проблемы, заложенные в дестстве. Вся сложность в том, что большинство людей не помнит себя в младенческом возрасте, но проблемы действуют, потому что заложены в их «программе» и люди не способны с этим справиться. «Программу» закладывают самые значимые для малыша личности –родители. Слова учителей для ребенка вторичны, но коль папа назвал дураком – значит, так оно и есть. Упрекнет мама: «Разве хороший мальчик может так испачкаться? Грязнуля ты.» и мальчик, возможно, таким и вырастит. Он будет вести себя в соответствии с той программой, которую в него вложили, которую в него одним словом вложил отец, когда был для своего маленького сынишки авторитетом номер один. Так что не чего тут удивляться, если ребенок, которого ругали неумехой, таким и вырастит. На самом деле ребенок может практически все, просто не знает этого. Так что родители должны взвешивать каждое слово, которое они говорят сыну или дочке, особенно, в первые годы жизни. Принято считать, что отец дает дочери любовь, а сына учит жить в мужском мире. Мать наоборот, дает любовь мальчику, а дочь учит жить в женском мире. И если мать не додала сыну любовь или ее забрали, прервали, энергитическая база мальчика будет намного слабее. Почти все дети до 6 лет – Гении, утвержадет психология. Но вот начитается школа и гения в ребенке убивают. Традиционная школа построенна на основе системы обучения солдат и подходит всего для 20 процентов детей, потому что опирается на левое полушарие – логическое мышление, тогда как 80 процентов – правополушарные, у них больше развита интуиция. Но вместо того что бы помочь такому ребенку раскрыться и найти свой путь, ему отдают приказы: «Ты должен поступать, так и так!» И итоге молодой человек вступает во взрослую жизнь, совершенно не понимая, чем ему заниматься и как. Совсем другое воспитание детей в восточной практике, где учитель – непререкаемый авторитет. Учитель чувствует на что способен его ученик и как далеко он может пойти и в один прекрасный момент говорит своему ученику: «Все, больше я ничего не могу тебе дать. Ты сам все умеешь.» И ученик верит, он действительно все умеет. Потому что ему не говорят, что он дурак и грязнуля, что он не может или у него ни чего не получиться. Хорошо, когда подрастающий сын сам способен давать оценки и принимать решения. Ротмистофор хоть и гонял сына, но все равно все делал за него, его проблемы решал сам. Он дердал его при себе до последнего, не давая ему стать самостоятельным. Отсюда и конфликт: сын «посылает» папу, грубит мчехи, ведь он не обязан сидеть «под родителями», а имеет полное право прожить свою жизнь, соврешать свои ошибки и добиться своего успеха. Сначала сын ползает в манеже, затем осваивает комнату, гуляет во дворе, идет в школу – его мир расширяется. Но центр все равно остается в семье. И если давление отца очень сильное, рабенок смотрит на мир его глазами. Но если сын начнет мыслить самостоятельно и отец не изменит своих взглядов, да и сын не сделается мягче, конфликт обеспечен. Есть в жизни удачники, а удачники они потому, что родители не перестают им твердить, что их сын или дочь – лучше всех, конечно не переборщая, а то может вырасти эгоист. Да и они сами в это уверены, потому что говорят, что он все может, а чего не может, тому научиться. Родители таких людей генильно выполнили свою задачу, дали своему чаду понимание, что он все может. Полина должна быть, заснула и ее разбудил гром, она вдруг с испугом открыла галаза и услышала первый его раскат, разнесшийся в воздухе. Она села на постели. Она встала и подошла к окну. Ни дуновения, листья вяло повисли на ветках, они ждали. Небо было сине-серого цвета, но вот его пропорола зубчатая молния. Еще одно громыхание, на этот раз дальше. Дождя все не было. Грозовое небо висело над землей. Она вышла на балкон, снова удар грома, ну руку упала капля дождя. Одна капля и все, было очень темно. Деревья казались черными чудовищами. Еще одна капля упала ей на руку, раздался еще один удар грома. В квартире на верху кто то загрохатал закрыванием окон. Дождь все не шел. Ничего, кроме тех двух капель. Максим подошел к окну, хотел задернуть штору, что бы молния не ослепляла и не мешала спать и вдруг на подоконние увидел божью коровку – настоящую, красную с черными точечками. Максим посадил божью коровку на руку. Она стала пробираться по его руке. Покрытой волосками и вероятно думала, что ползет среди тарвы. Бедная, куда ей теперь, на улицу, но вот вот грянет ливень. Максим подошел, страясь ступать не слышно, к Синице. -Слушай, извини, а ты не знаешь чем питаются божьи коровки? – виновато спросил он, разтолкав Илью и добавил, потому что Синица не мог сообразить что от него хотят: -Такие жучки. В лесу живут. -Это их птицы едят..А они ..зелень наверное, траву..Что же еще? Макар, ты что сбрендил? -Спасибо, -тихо сказал он, поблагадарив Илью. -Тебе что не спиться? -Да..бессоноца -Ты чего ночью крассворд разгадываешь?- спросил Синица. -Да..потипа этого. Максим вспомнил что в конце коридора у них стоит фикус и у него созрел план. С тумбочки достал маленькие ножницы, пробрался к фикусу и настриг от его жесткого листа зеленую лапшу. Сжимая зелень в кулаке, а кулак пряча в кармане, он вернулся в комнату. Божья коровка сидела не прежнем месте и доверчиво ждала. -Сейчас, -сказал он тихо, -сейчас, моя хорошая. Максим достал спичичный коробок, продырявил в крышке три дырочки, вытряхнул спички, выстелил дно зеленью и сверху посадил божью коровку. Задвинул крышкой. Положил корбок под зажженную маленькую, настольную лампу. Теперь в ее домике был воздух и свет. Божья коровка могла вполне вообразить, что она в траве под солнышком. Устроив божью коровку Максим лег спать. Но сон не шел. Божья коровка пустила его мысли совершенно по другим виткам и в обратном направлении. Смешно, думал он, что значит сила привычки – что бы не случилось, мы делает тоже, что всегда, разыгрываем те же сцены: едим, спим, умываемся. Даже в самые критические моменты нашей жизни, мы не в силах совободиться из плена рутины...Максим прибоднялся глянул в окно, будет дождь, но он никак не начнется, только отдельные капли время от времени. Дожь висит в воздухе, а начаться не может. Было душно, небо было черное, как чернила. Господи, хоть бы уже поскорее полил дождь. Птицы на деревьях примолкли, по прежнему было темно. Максим открыв глаза думает, смотря в потолок, взгляд застыл. Она его любит, он это чувствовал, но она считает его еще «маленьким мальчиком» ,это приночит еще больше боли и огорчений...Разве любовь- это плохо? Любовь – это прекрасно, но как только она становиться самоцелью, она превращается в свою противоположность – ненависть. Чем ближе к любви, тем опаснее. Чем ближе к любви, тем больше счастья получает человек и тем сильнее будет боль при потере этого счастья. Притензия и ненавись уходила, а любовь оставалась. Солнце светит, невзирая на то, как к нему относятся, так и любовь, но ее нужно «подкармливать», а то она может «задохнуться». В спичечечном коробке зашуршало, Максим поднял голову, прислушался. Может быть от него шли волны бесонницы и это мешало заснуть божьей коровки. А может коровка мешала Максиму. Не спала волновалась за детей и за родителей, не склевали ли их воробьи или вороны.. Надо бы выключить лампу, но жаль коровку. Сразу после шума в коробке началась гроза. Сперва тихий, еле слышный шелест капель по листьям – дождь был такой мелкий, что он не мог его разглядеть. Затем громче, быстрее – неистовый поток, низвергающийся наискось со свинцового неба, как вода, выпущенная через шлюз. Максим распахнул окно во всю ширину, встал перед ним, вдыхая свежий прохладный воздух, капли бырзгали ему в лицо, попадали на руки. Дальний конец города скрылся за сплошной стеной, струи стремительно падали на землю. Он слышал как кода булькает в сточных трубах, с плеском падает на камни. Гром прекратился, не было слышно ничего, кроме монотонного стука дождя. Он шел без передышки, равномерно, неумолчно. Максим отшел от окна, закрыл его, а потом он заснул. Проснулся он раньше всех. Настольная лампа горела ,под ней лежал спичичный коробок. Максим заглянул в коробок он был пуст. Заленая лапша на месте, а коровки нету. Максим оглядел пол, проверил подоконник. «А Бог с ней, была не была – какая разница.» Нервный срыв остался в ушедших сутках. Начинался новый день, где все должно быть нормально, все хорошо..Ведь надежда умирает последней..Максим прошел в умывальную, в это время в коридоре суворовец с другого взвода, тихо и озабоченно спрашивал у друга: -А ты случайно не знаешь, чем питаються божьи коровки?
полная версия страницы